- Счастливая, - Шарлотта улыбнулась мечтательно-тоскливо.
Она почувствовала это: как звякнула, порвалась струна, крепче самых надёжных цепей связующая миры живых и мёртвых. Удерживающая на грани: от скольжения вниз к бездушной нечисти до взлёта вверх - к шансу на искупление грехов в цепких руках Дочерей воздуха и обретения надежды на возврат бессмертной души. Интересно, Ганс уже написал про свою Морскую деву? Удалось ли ей найти дорогу к Раю?
Шарлотта пролетела по вновь пустому дому, и, приняв решение, легко выскользнула прочь, устремляясь к своей цели. Праздник, пусть и чужой, стоит того, чтобы его должным образом отметили. Такое событие не должно остаться без внимания, пусть и только одна лишь она знает о том, что произошло. Легко подхватив цветы у одинокого продавца, задремавшего в тени, отбрасываемой зданием, у которого он притулился, Шарлотта жестоко оборвала прекрасные клумбы в чьём-то богатом саду, на миг задержавшись, чтобы запечатлеть беспечную красоту открывшегося вида, выстраданного чьим-то невольным трудом.
Кладбище хранило тишину в сравнении с оживлением, которое царило здесь во время прошлого её появления. Могила Жозефины В., известной как мадемуазель Жорж, бросалась в глаза благодаря большому количеству возложенных венков и принесенных цветов. Заговорщически подмигнув, Шарлотта бросила в воздух свой собственноручно сооружённый букет, заставив его разлететься и опасть так медленно и плавно кружась, что почти попирая законы этого бренного мира. Всё-таки не каждый день забытый ангелом-хранителем призрак обретает покой, усмиряя раны, бередящие всё его существо до такой степени, что даже смерть не в силах притупить агонию. Цветы оттанцевали в вихре последний раз и упали на грязную землю, пачкая свои лепестки и теряя всю волшебную красоту остатков теплящейся жизни. Их ждёт не более, чем медленное, лишённое всяческого блеска, увядание, на которое они были обречены с тех пор, как их отрезали от стеблей или вырвали с корнем.
- Почему она? - горестно взвыла Шарлотта в пустоту. - Почему не я?!
Также, как цветы секунды назад, в воздух поднялись комья грязи, и неудержимо измарали всё, что Шарлотта пожелала испачкать и испоганить. Она обвела взглядом, полным тлеющего бешенства, место, некогда вобравшее в себя скорбь и уважение множества людей, а теперь являвшее собой не более, чем площадку, загрязнённую обрывками и мусором, и исполнилась злобным умиротворением от вида сотворённого её усилиями хаоса. Однако ярость ещё кипела, побуждая к дальнейшим действиям. Этого было мало. Она хотела ещё.
- Что ты сделала? Как ты узнала, догадалась, что сотворить, чтобы тебя отпустили? – Шарлотта бросилась по следу, улавливая остаточные эманации от упокоения призрака. Она не удивилась, увидев, что ниточка привела её к театру. – Ну, конечно! Как предсказуемо!
В одном из помещений «фонило» сильнее всего. Это оказалась комната, похожая на гримёрную. У зеркала сидела молодая девушка, бессмысленно уставившись в пустоту. Из приоткрытого рта с неровным росчерком помады текла слюна, на полу валялась раскрытая пудреница, выпавшая из ослабевшей руки.
Шарлотта присмотрелась внимательней к несчастной сломленной фигуре.
- Кажется я знаю виновницу того, что случилось с тобой, дорогая, - она нежно протянула руку к щеке девицы, будто пытаясь вытереть её испачканное лицо. Призрачные пальцы проскользнули сквозь плоть. Пытливо всматриваясь в расфокусированные глаза, Шарлотта искала… что-то. Что угодно, на самом деле: отголосок, намёк, искру.
И нашла.
Прикоснувшись к крошечному комочку света, сжавшемуся от наведённого потустороннего ужаса, Шарлотта нежно обняла его своими ладонями, бережно укачивая, как дитя, отгоняя грозящую нахлынуть фантасмагорию кошмаров.
- Проснись и пой, дорогуша, - промурлыкала она, наблюдая, как девушка дёрнулась и пришла в себя, изумлённо осматриваясь.
Шарлотта тоже цепко следила за малейшими изменениями вокруг, любыми колебаниями в пространстве. Но на этот раз не находила ничего.
Она снова исторгла из себя истошный вопль. Жорж свалила в свой проклятый Рай и такая мелочь, как не до конца осуществлённая месть, её больше не волновала. А Шарлотта надолго здесь застряла, чтобы, как те чёртовы цветы, покорно гнить без шанса на иную участь.
