ПОРОДНИВШИЕСЯ СО СТИХИЯМИ

[Благодать]

СУЕВЕРИЯ ИЛИ НАРОДНАЯ МУДРОСТЬ?

Приметы, обычаи, присловья связаны с народными верованиями. Они составляют одну из основ крестьянского мировоззрения, которое складывалось на протяжении столетий.

Так, столкнувшись с неприятной неожиданностью, мы говорим: «Не было печали, да черти накачали», а совершив необдуманный поступок – «Чёрт попутал». Потерявший нужную вещь нередко призывает: «Чёрт, чёрт, поиграй да отдай!» - почти не вдумываясь в то, что стоит за этими словами, и уж тем более не веря в существование чёрта, играющего похищенными вещами.

В одной из книг, посвящённых жизни русской провинции середины XIX века упоминается множество примет, которые издавна «в ходу по всей земле русской». «Приметы общи не только низшим слоям общества, но и среднему его кругу», - пишет автор, приводя как вполне актуальные для своего времени наблюдения летописца Нестора: «Мы только словом нарицаемся христиане, а живём по-погански. Верим встрече: если кто черноризца встретит, выйдя из дому, или попа, или коня лысого, или свинью, то возвращается. Не поганский ли то обычай?»

Под суевериями нередко понимаются и небольшие рассказы о покойниках, домовом, лешем, о разных сверхъестественных существах и необъяснимых явлениях. Некоторые из таких повествований (быличек) мы считаем фантазиями, «бабушкиными сказками», в другие верим, пытаемся объяснить.
Поразительна живучесть таких рассказов и соответствующих им суеверных представлений в современной (даже городской) среде, их приспособляемость к стремительно меняющемуся миру.

Особенно устойчивы представления, связанные с покойниками, домовыми, колдунами, колдуньями, знахарями, повествования о которых широким потоком хлынули сейчас даже на страницы газет. Это не удивительно, потому что всплеск «суеверного сознания» обычно характеризует кризисные эпохи в жизни общества, свидетельствует о неблагополучии и шаткости человека в мире, где он ощущает себя окружённым невидимыми, неведомыми, зачастую враждебными силами и существами.

Интерес к собиранию, изучению народных верований проявился в России ещё в XVIII веке в связи со стремлением русских просветителей воссоздать систему славянской мифологии (по аналогии с античностью). По-видимому, именно с этой целью (выявляя сходство фавна и лешего, пенатов и домовых и т.п.) собирал материал по русским верованиям М.В.Ломоносов.

Один из первых серьёзных научных трудов по народным верованиям – «Русские простонародные праздники и суеверные обряды» (1837-1839) – принадлежит И.М.Снегирёву. Верования русских крестьян привлекали внимание известнейших собирателей, исследователей – В.И.Даля, А.Н.Афанасьева, С.В.Максимова.

В XIX веке связь между крестьянским и «городским» мироощущением не была ещё разорвана: народные поверья, суеверия – часть сказочного мира детства многих городских жителей. Этот волшебный мир влиял на научные и художественные интересы выраставших обитателей помещичьих усадеб, деревень, небольших городков.
«Очарованный быт не обыден, он светится магическим светом», - писал А.А.Блок, утверждая, что «заговоры, а с ними вся область народной магии и обрядность оказались той рудою, где блещет золото неподдельной поэзии».

 

[Благодать]

«ЖИВЫЕ» МЕРТВЕЦЫ


Мир, согласно пониманию народа, наполнен и разнообразными магическими влияниями, часто неясного происхождения, непредсказуемыми, подобными внезапному порыву ветра, вихрю. Такие силы вмешивались в жизнь человека, влияли на отклонение от правильного её течения, влекли за собой беду, порчу и так далее. Распорядителями таких сил, которые могли даже воздействовать на плодородие, могли быть наделённые сверхъестественными способностями люди – волхвы, колдуны, ведьмы.

Жизнь человека по понятиям крестьян, неразрывно связано с бытием окружающего мира. Об этом можно судить по поверьям, связанным с умершими. Считая себя происшедшим из земли, древний человек ставил себя в родственную связь с окружающим царством растений. Трава, деревья, цветы представлялись ему не мёртвыми, а подобными человеку живыми существами, получившими жизнь из одной с ним материнской утробы.

Отсюда же происходит представление о том, что покойные родственники, предки не исчезают бесследно, а продолжают «жить», участвуя в делах семьи, крестьянской общины. При этом понятия о посмертной участи человека двойственны и даже тройственны. Он становится и частью окружающего природного мира, и переходит в мир иной, и продолжает обитать в месте своего погребения, где его посещают живые и откуда он приходит навестить родной дом. Не удивительно, что самые значительные весенние праздники, как и другие большие праздники крестьянского календаря, связаны с поминовением усопших – родителей, предков. «Родители из могил теплом дохнули», - говорили крестьяне о первой весенней оттепели, словно вместе с пробуждающейся землёй просыпались, начинали свободнее дышать усопшие. Аналогично звучит и старинная пословица: «Зима установится – мертвецы спать уложатся».

Особое внимание в крестьянских поверьях уделялось необычным и опасным покойникам, знавшимся с нечистой силой, колдунам, ведьмам, а также умершим неестественной скоропостижной смертью (убитым, самоубийцам, пропавшим без вести и т.п.). С одной стороны таких мертвецов «не принимает земля»; они «доживают свой век», прерванный нежданной кончиной, скитаясь по земле в своём же, лишь несколько изменённом облике (иногда в облике такого мертвеца «ходит нечистый»). Люди, погибшие в пределах владений лесных и водяных духов, попадают в их распоряжение и сами становятся лесными и водяными «хозяевами»; убитый может «прорасти травой, деревом»; самые беспокойные умершие (прежде всего самоубийцы) «носятся вихрем», вызывая ненастья и бури.

 

[Благодать]

ПОРОДНИВШИЕСЯ СО СТИХИЯМИ

«Язычники, породнив душу со стихиями, не могли не сознавать и в душе той великой силы, которая так страшна казалась им в вихре, огне или воде, облечённая в поэтические образы богов и существ сверхъестественных», - писал историк Буслаев в 1861 году.

Для крестьянского сознания была характерна целостность восприятия мира во всех его частях и проявлениях, постоянное ощущение взаимозависимости людей и природного универсума. Человеческая судьба угадывалась по полёту птицы, движению облака, кружению венка в воде, а жизнь могла отождествляться с течением дня - с восходом, полднем и закатом – или сменой времён года - весенним расцветом, летней зрелостью и осенним увяданием.

В старину не стремились выделиться из природы, бороться с нею. Для занятых сельскохозяйственным трудом людей было важно ощущение стабильности, уверенности в постоянстве ежегодного кругооборота, необходимого для того, чтобы посеять, вырастить и собрать урожай, составляющий основу пропитания и благополучия семьи.

Е.В.Аничков назвал веру крестьянства сельскохозяйственной. Это определение, безусловно, правомерно, но и слишком узко, поскольку интересы человека, занятого трудом на земле, не исчерпывались выполнением в срок определённых работ. Начало сева и окончание жатвы отмечались как большие праздники, сопровождаемые различными обрядами, песнями, играми. Польза и красота, материальные и духовные интересы в жизни крестьян обычно неразделимы, а годовой цикл воспринимается ими не просто как смена времён года, но как кругооборот сакральных, дарующих жизнь и плодородие сил.

«Вся народная жизнь и поэзия славянина дышит…благодарственным благоговением к природе в малейших даже явлениях её жизненных сил, земная природа стала для него неприкосновенным святилищем всех его верований и мерилом всех его понятий». (Шеппинг, 1849).

В центре внимания оказывается прежде всего ежегодная «драма жизни земли» и неразрывно связанного с ней человека. В размеченном праздниками и обрядами кругообороте участвуют не только «живые» стихии, не только силы плодородия, но и разнообразные духи, обитающие в воде, земле, воздухе, и порождённые ими; «хозяева» стихий, «хозяева» крестьянского дома и подворья – лешие, водяные, домовые, полевики, полудницы, русалки, черти и т.п.

По народным поверьям, наступление весны праздновали и леший, и водяной. В один из дней середины марта с домового слезала старая шкура. В это время он или томился, «желая жениться на ведьме», или беспричинно тосковал, не узнавал своих домашних, отбивал аппетит курам, кусал собак и подкатывался хозяевам под ноги, так что ходить по двору, особенно вечером, становилось небезопасным. Водяному же, чтобы заручиться его благоволением, по вскрытии реки приносили жертву, чаще всего – лошадь (иногда обмазанную мёдом и обвязанную лентами). Представления о всех подобных существах сложны, неоднозначны, складывались на протяжении столетий. Правда, сами наименования «леший», «водяной», «домовой» появились на Руси сравнительно недавно – не ранее XVII-XVIII веков. Однако представления о существах, схожих с водяными и лешими, были распространены и ранее. Они нашли отражения в средневековых житиях святых, где водяные и лешие (нечистые, демоны) проявляют себя, в общем-то, так же, как водяные и лешие крестьянских рассказов: топят людей, заводят путников в чащу и на обрыв.

То же самое можно констатировать и в отношении беса-хороможителя. Он очень напоминает «современного» домового.

 

[Благодать]

ПОЧИТАНИЕ СИЛ ПРИРОДЫ

Помимо высших богов у восточных славян существовали божества рангом пониже – они властвовали над плодовитостью людей и скота, урожаем на полях, плодородием почвы. От их благосклонности древнерусский крестьянин зависел гораздо больше, чем от покровительства далёких и не слишком понятных высших богов. Все эти божества были тесно связаны с ежегодными природными изменениями, с кругом хозяйственной деятельности.

Помощниками главных, больших богов были божества, которые смели показываться людям, наставлять их, оберегать и помогать в трудах. Их было столько, что обо всех не рассказать. Но если только некоторых назвать по именам, то сразу ясно, чем они ведали, какую службу несли на земле среди людей. Лесные божества Ягодич и Грибич, Листвич и Цветич, Травич и Кленич. Божества водяные – Озерич, и Водич, и Рыбич. А ещё полевые – Сенич, Житнич, Соломич, Овсенич и Просич. Божества домашние – Гостич и Родич, Корович и Пчелич, Беседич и Мыслич. А были и мелкие боги стихий – Снежич, Студич, Лютич, Ветрич, Дождич. И совсем уж забавное божество лёгкого ветерка и славной летней прохлады – Листвеврич. Слышится в его имени слабый шелест листьев, шепчущихся с пролетающим ветром.

 

[Благодать]

ВСЁ ВОКРУГ – ЖИВОЕ

В Древней Руси верили не только в высших и низших богов – наши предки наделяли сверхъестественными свойствами всю природу: землю, воду, воздух, растения, камни, огонь. Языческая вера, заставлявшая человека относиться ко всему в природе как к живым существам, породила особые представления о душе – отдельной от физической оболочки невидимой сущности, которая обеспечивает жизнь и которой обладает не только человек, но и все элементы природы.

Земле, камням, деревьям, огню, водным источникам поклонялись ещё в XV-XVI веках. Об этом свидетельствуют гневные обличения служителей церкви: «А другие к колодцам приходят и в воду мечут, Велеару жертву принося. А другие огню и камням, и рекам, и источникам, и берегиням, и в дрова. Не только прежде, в язычестве, но многие и ныне это творят».

В грамоте митрополита Макария (1534г.) говорилось: «Многие христиане молятся по скверным своим мольбищам деревьям и камням» и предписывалось «в сёлах и в лесах те скверные мольбища, каменья и деревья везде разорять и истреблять и огнём жечь».